Il Tritone

Примечания Вячеслава Иванова ко 2-й редакции:

V. «В келью Гоголя входил Иванов» — Знаменитый русский живописец, Александр Иванов, долго работавший в Риме, бывал частым гостем Гоголя на via Sistina.

Примечания

<Другие публикации: «Свет вечерний», Собрание сочинений, «Стихотворения, поэмы, трагедия»>

V. Описан фонтан Тритона, созданный в 1642–1643 гг. Дж. Л. Бернини на площади Барберини. «Наша милая квартира находилась на виа делле Кватро Фонтане, № 172, два шага от пьяцца Барберини с ее поросшим мохом и тиною Тритоном. Теперь егостали чистить каким-то химическим снадобьем, и он мерзнет, голый, несчастный инепристойный», — вспоминала дочь поэта Лидия Иванова.

11. Бредя на Пинчьо памятной горой — под «памятной горой» имеется в виду Квиринальский холм, путь на Пинчьо от площади Барберини идет по виа Систина, здесь в доме № 125 в 1838–1842 гг. жил Н. В. Гоголь. Упоминание о «келье Гоголя» не только указание на духовные искания русского классика; отсюда переклички с размышлениями ВИ о келейном искусстве в статье «Копье Афины», со строками 1917–1918 г. из «Деревьев» («Возлюбя / И дебри те, и ключевые воды, / Меня ты звал, мгновений не дробя, / Замкнуться там на остальные годы, / Дух правилом келейным оживить / И, как орля, мощь крыльев обновить») и «Перестал гуторить Гоголь / Покаянье плод творя. Я же каюсь, гуторя…» из стихотворения «К неофитам у порога…» из «Римского дневника».

12. Входил Иванов — имеется в виду друг Гоголя, художник А. А. Иванов (1806–1858). Здесь, однако, не исключена и барочная игра на омонимии: сам ВИ 5 февраля 1921 г.признавался

в разговоре с М. Альтманом, что его собственная фамилия ему «приятна по духовному моему родству с художником Ивановым, которого только недавно начали как следует ценить и понимать» (Альтман М. Разговоры с Вячеславом Ивановым. СПб., 1995. С. 47). 21 марта 1924 г. датируется отзыв ВИ на диссертацию В. М. Зуммера об А.Иванове, который характеризуется ВИ как художник, занимающий «центральное положение в истории новой русской живописи», создатель «магического стиля», чья биография «бросает <…> яркий свет на загадку Гоголя» (указано А. Парнисом). Примечательно,что А. Иванов — автор картины «Аппиева дорога при закате солнца» (1845), что отсылает к сонету I. В. М. Зуммер был активным распространителем сонетов и даже адресованное ему 29 декабря 1926 г. послание ВИ«Уж расставались мы, когда, подвижник строгий…» распространял как постскриптум к циклу, вероятно, почувствовав связь образа «светлого ключа» из этого шестистишия и «фонтанной темы» РС. Вместе с тем заглавие одной из известных поэту работ Зуммера «О вере и храме Ал. Иванова», а также эскизы А. Иванова для Храма Христа Спасителя становятся текстуально неощутимым «мостом» к образу Храма и Купола в заключительном сонете IX.

13. Пиранези огненной иглой — известная серия 1748–1788 гг. «Виды Рима» Дж.-Б. Пиранези (1720–1778), выполненная в технике гравюры резцом; творчество Пиранези в своем роде такой же общеевропейский миф, как и сам Город. Отметим, что ряд гравюр Пиранези тематически перекликается с циклом,задуманным первоначально как серия офортов: изображение римских арок в специальной серии «Триумфальные арки», Аппиевой дороги из серии «Римские древности» (1753), Диоскуров (1750, 1773), фонтана Аква Феличе (1751) и акведуков (1775), фонтана «Lа Barcaccia» (1750), фонтана Треви (1773), собора Св. Петра (1748 и 1775).  «Триумфальные арки, храмы и римские мосты были поняты им не как создания людей, но как дела героев. Простые дорожные плиты на его Via Appia исполнены необыкновенным величием», — писал в главке о Пиранези Павел Муратов в книге «Образы Италии», переизданной в Берлине как раз в 1924 г. и связанной с циклом «фонтанной темой»: «Другое чувство, неотделимое отчувства Рима, — это чувство воды. О царственности Рима ничто не говорит с такой силой, как обилие его водоемов, щедрость источников и расточительность фонтанов.

Древние акведуки, возобновленные папами, Аква Паола, Аква Марчия, Аква Феличе, питают его такой великолепной водой, какой не может похвалиться ни одна из европейских столиц. Но лучшая вода — это изумительно чистая, свежая и вкусная Аква Вирго, изливающаяся каскадами фонтана Треви. <…> О фонтанах Рима можно было бы написать целую книгу. <…> Речные божества, маски, морские чудовища украшают их. Почерневшие мраморные тритоны трубят, надув щеки, в раковины, морские кони выгибают каменные спины, поросшие зеленым мхом, бронзовые юноши вытягивают руки в античной игре с бронзовыми черепахами и дельфинами. Здесь есть фонтаны, напоминающие капеллу, как фонтан у Понте Систо, или даже фасад церкви, как Аква Феличе, со статуей Моисея. Без фонтанов было бы мертвым все торжественное великолепиетаких площадей, как пьяцца Сан Пьетро, пьяцца дель Пополо, пьяцца дель Квиринале. Четыре фонтана на людном перекрестке дали свое имя одной из главных улиц папского Рима» (Муратов П. Образы Италии: В 3 т. Берлин: З. И. Гржебин, 1924. Т. 2. С. 15).