О души дремныя безропотныхъ деревъ,
Намъ сестры темныя — Дріады!
Обличья зыбкія зеленоокихъ дѣвъ,
Зеленовѣйныя прохлады,
Ковчеги легкихъ душъ, святилища деревъ!

Живые облаки неузнанныхъ божествъ
Средъ обезбоженной природы!
Надъ сонмомъ безъ вѣнковъ, надъ міромъ безъ торжествъ
Листвы пророчественной своды
Вы нѣмо зыблете, о скиніи божествъ!

Прислушайся, одинъ, въ смарагдной тишинѣ
Къ пустыннымъ шелестамъ Дріады!
Открой уста души — и пей, какъ въ смутномъ снѣ,
Наитье сумрачной отрады!
Ты, вѣщій, — не одинъ въ безлюдной тишинѣ!

Съ тобой, внѣ времени, предѣловъ и пространствъ,
Плыветъ и жизнью нѣжной дышитъ
Душа подъ космами таинственныхъ убранствъ
И, упоенная, колышетъ
Всей чуткой ощупью свой сонъ въ струяхъ пространствъ

Ни граней, ни годинъ, ни ликовъ «Ты» и «Я»
Она божественно не знаетъ,
И цѣльнымъ нектаръ пьетъ изъ сердца бытія,
И никого не вспоминаетъ.
И въ нераздѣльности не знаетъ «Ты» ни «Я».

Истома знойныхъ грозъ, и сладкій вѣтръ Весны,
И вздохи Осени печальной
Ей снятся въ ней самой — потерянные сны
Пустой бездонности зеркальной, —
И душу сонную лелѣетъ вѣтръ Весны...

Такъ Древо тайное растетъ душой одной
Изъ влажной Вѣчности глубокой,
Одѣтое міровъ всечувственной весной,
Вселенской листвой звѣздноокой:
Се, Древо Жизни такь цвѣтетъ душой одной.

Восходятъ силы въ немъ въ мерцающую сѣнь
Изъ лона Вѣчности обильной,
И силы встрѣчныя струятся въ сонъ и тѣнь,
На лоно Вѣчности могильной, —
Гдѣ корни звѣздную распростираютъ сѣнь.

Глядятся Жизнь и Смерть очами всѣхъ огней
Въ озера Вѣчности двуликой;
И корни — свѣтъ вѣтвей, и вѣтви — сонъ корней,
И все одержитъ стволъ великій, —
Одна душа горитъ душами всѣхъ огней.