Таился я росинкой малой;
Но первый лучъ застигъ меня,
Восхитилъ, жадный, въ облакъ алый, —
И мертвъ я былъ въ лазури дня.

Подъ небомъ громъ мятежный грянулъ,
Я слышалъ зовъ тоски земной, —
Воскресъ — прохладной каплей канулъ
На долъ, отображенный мной.

И мигъ — я жилъ, и Мать на лоно
Меня пріемлетъ, гдѣ въ ночи
Поютъ мнѣ пѣснь родного звона
Неотлучимые ключи.