Прозрачная рука легла
Мнѣ на плечо, и свѣтъ туманный
Явилъ грозящаго чела
Знакомый очеркъ, несказанный,

И блескъ убійственныхъ очей,
Лишь осязаемый душевно,—
Лучи пощады и мечей
Подъ бровью, сдвинутой безгнѣвно.

Я всталъ. Онъ велъ. И подъ собой
Я вижу зыблемыя воды
И молній трепетъ голубой,
Въ хрустальные упавшій своды:

Какъ будто стрѣлометъ грозы,
Мгновенный неводъ въ нихъ закинувъ,
Ловилъ — игрою бирюзы
Отсвѣчивающихъ дельфиновъ.

То вспыхивалъ, то гасъ до-тла
Сей пересвѣтъ необычайный,
И сумрачный зеркала
Свой омутъ обличали тайный.

Я разглядѣлъ, при бѣгломъ днѣ,
Кольцеобразныя ограды, —
Какъ будто залегли на днѣ,
Склубясь, чешуйчатые гады;

Холмы рогатыхъ алтарей,
Причудливымъ, какъ тѣнь улиты;
Витыя башни — и царей
Чудовищные монолиты.

И на одной изъ пирамидъ,
Вознесшихся надъ царствомъ чаромъ, —
Я видѣлъ — камень-адамитъ
Мерцаетъ розовымъ пожаромъ...