Эта каменная глыба, какъ тіара, возлегла
На главу въ толпѣ шеломовъ; и надъ ней клубится мгла.
Этой церкви ветхій остовъ (плющъ зеленый на стѣнахъ) —
Предъ вѣнчаннымъ исполиномъ испостившійся монахъ.

И по всѣмъ путямъ — обѣтныхъ, тонкихъ то́полей четы;
На урочищахъ — Мадонны; у распутія — Христы.
Что ни склонъ — голгоѳа Вакха: крестъ объятій простеревъ,
Виноградъ распяли мощи обезглавленныхъ деревъ.

Пахнетъ мятой; подъ жасминомъ быстрый ключъ бѣжитъ съ холма,
И зажмурились отъ солнца, въ розахъ, старые дома.
Здѣсь, до края водъ озёрныхъ, — осязаемый предѣлъ;
Тамъ — лазурь одна струится, міръ лазурью изомлѣлъ.

Я не знаю, что сулитъ мнѣ, но припомнилась родной
Сѣнь столѣтняя каштановъ надъ кремнистой крутизной;
И съ высотъ знакомыхъ вижу вновь раздѣльнымъ водосклонъ
Рѣкъ души, текущихъ въ вѣчность — и въ земной, старинный сонъ.