О, боги! вражье мертвое воинство,
Тутъ — женъ молящихъ, тамъ — проклинающихъ,
            На выяхъ преклоненныхъ — ига,
      Царственныхъ Вей погребальныя пламень, —

И заклегтавшей, оболочившей вдругъ
Шеломъ мой крылья багряновѣйныя —
            Побѣды мощной крылья вижу, —
      Боги, тягчимый чрезмѣрнымъ счастьемъ!..

Вы льстили падшимъ; ихъ упитали вы
На снѣдь желѣзу: и преждевременно
            Врагомъ вѣнчанный храмъ обрызганъ —
      Жертвой стотельчей вождя и Рима!

Къ престоламъ новымъ изъ ненавистныхъ стѣнъ
Въ одеждѣ снѣжной васъ путево́дитъ хоръ:
            Грядите въ Римъ святой!.. Но, горе! —
      Тѣнью вашъ сонмъ упредила Ревность!

Стремится въ тучѣ Страшная, чей удѣлъ —
Свергать вершины уединенныя,
            Равнять дубы съ кустомъ ползучимъ, —
      Вотъ Немезида! вотъ Месть Побѣды!

Грозящей Дѣвы предотвративъ ударъ,
Летите сами вы, милосердые,
            На станъ побѣдный съ отчей карой,
      Сами взыщите возмездье славы!

Когда жъ великихъ ждетъ скорбь великая, —
Вождя разите, но пощадите Римъ:
            Да приметъ онъ вселенной скипетръ, —
      Мнѣ же не молкнетъ хвала вселенной!

Да поминаютъ имя Камиллово
Квириты, славя отчіи подвиги!...
            Но если Римъ меня забудетъ, —
      Боги, казните неблагодарность!