4.

Хмель прошел часов счастливых,
Невозвратно-торопливых:
Верен был единый час, —
Час, когда, в последней боли,
Я познал, Кто в сей юдоли
Чашу смерти пил за нас.

Лист был желт, и стебль несочен:
Корень сох, червем подточен,
Блекнул дух мой, вял и хил.
Все взяла, в чем жизни сила,
Всех желаний цвет — могила:
Лишь для мук еще я жил.

И когда душой недужной
Ждал конца я, безоружный
Разомкнуть заклятый круг, —
Вдруг — упал ли свыше пламень?
Сдвинут был надгробный камень,
Грудь моя разверзлась вдруг.

Кто восстал — и кто был рядом, —
Не скажу... Но перед взглядом
Вечно будет он стоять,
Этот час мой неизменный,
И в душе, на век блаженной,
Раной радостной зиять.