Душе тоскующей и звучной, —
Обители, где брезжит свет, —
Душе, с молитвой неразлучной,
Родной душе твоей привет,
О сердца моего избранник,
Ко мне таинственный посол,
Почетный гость, певучий странник,
Сошедший в узах в темный дол!
Поет об аргонавтах море;
В зыбях Колхидских тонет день.
Как понт, ропщу с собой в раздоре...
Порой твою лобзаю тень.
Не осязаемые встречи...
Но всякий раз, как ты со мной,
Хотят родить два ветра плечи,
Помчаться над седой волной —
Туда, где Солнце, тучей терний
Повитый лирник, длинных струн
Перебирая лад вечерний,
Сквозит на ропщущий бурун.
И, пени согласуй с гимном
Страны златисто-голубой,
Над понтом негостеприимным,
Тоскуя, молится прибой...
И вот твое определенье:
В ходатаи певцам ты дан,
И наше темное томленье
В твоей кадильнице — ливан.
На горний жертвенник приносишь
Ты наши пленные слова
И в Царстве Слав им славы просишь —
Иной, чем смертная молва.
И в дыме жертв парит к Престолу
Земли бескрылая хвала,
Как Ганимед, уснувший долу,
Проснувшийся в когтях орла.
Вяч. И. Иванов. Собрание сочинений. Т.4. Брюссель, 1987, С. 53—54
© Vjatcheslav Ivanov Research Center in Rome, 2010