227 «МЭНАДА». Рукопись этих стихов, подписанных, но не озаглавленных и не датированных, была послана из Петербурга в Москву Брюсову в письме, которое В.И. пометил: — «Понедельник» —

без дальнейших указаний. Но дата того письма поддается установлению посредством включения ее з небольшой промежуток времени: «до» и «после». В.И. сообщает: «среды продолжаются»; такое замечание получает смысл не ранее ноября 1905 г., когда после подъема, вызванного манифестом 17 октября, в ответ на наступившую реакцию начали вспыхивать революционные восстания. В ту пору многолюдные собрания (а на «башне» собиралось человек шестьдесят, семьдесят), если не прямо запрещались, то во всяком случае считались подозрительными и нежелательными; на «башне» был сделан обыск, продолжавшийся целую ночь. (Н. Бердяев. «Ивановские среды» в кн. «Русская Литература XX века под ред. С. Венгерова. Т. VIII, стр. 97-100). Значит лишь после начала ноября могло быть отправлено то письмо. В него В.И. вложил не только «Мэнаду», но и другие стихи, появившиеся в печати еще в 1905 г. Значит письмо Брюсов получил за некоторое время до конца декабря, и «Мэнада» была написана ранней или поздней осенью того же 1905 г. В печати «Мэнада» под заглавием «Перед Жертвой» впервые появилась в Альманахе «Факелы». (Книга первая, СПб. Г.И. Чулков. 1906). В Альманахе было посвящение: «Георгию Чулкову, зачинателю ‘Факелов’». Стоял эпиграф:

(Илиада)

В CA обращения к Чулкову нет. Вся «первая книга» CA (первая часть CA состоит из трех книг) посвящается «Бессмертному Свету Лидии Димитриевны Зиновьевой-Аннибал» († семнадцатого октября 1907 г.). Прежний эпиграф обращен в посвятительную надпись: «той, чью судьбу и чей лик я узнал в этом образе Мэнады «с сильно бьющимся сердцем» ΠΑΛΛΟΜΕΝΗΣ ΚΡΑΔΙΗΝ — как пел Гомер — когда ее огненное сердце остановилось.» В рукописи, посланной Брюсову, славянские слова єсмvрнїсмéно вїнò (Мр., 15. 23), предварявшие стихотворение, указывали на его последнюю строфу. В.И. читал «Мэнаду» так, что звуки и ритмы песни (по форме сербской) вызывали в слушателях (имевших уши, конечно) переживание ужаса и восторга античных мистерий. Актерам, даже хорошим, чтение такое воспроизводить не удавалось. Рукопись 1905 г. и текст CA 1911 г. различествуют лишь в отношении знаков препинания: