83 Впервые: — «Весы», 1905, 2. Статья вошла в сборник «По Звездам», стр. 65-69. В.И. пишет Брюсову I ноября (19 окт.) 1904 г.:
«Конечно, Вагнер не чистый дионисик. Но что его «сонм был посвящен служению Муз и Диониса» — весьма точно: его заслуга, что он в теоретических статьях первый из художников заговорил о Дионисе. Мне весело, что Шик (Maximilian Schick. — О.Д.) применил к Вагнеру метод моей статьи о Ницше. Значит он плодотворен. Важно замечание о лейтмотиве как символе. Мой приятель Острога, проф. здешней консерватории и композитор, хочет нам писать еще о лейтмотивах Вагнера: нужно различать среди них символы и не-символы; кроме этого многое, принимаемое за лейтмотив обусловливается просто тематическим развитием...» А 2 декабря В.И. уже говорит о своем очерке: «Я хотел написать маленькое послесловие к посланной тебе статье Острога о лейтмотивах (Подробнее и техничнее он думает писать еще, если эта
статья найдет одобрение), тщательно составленной и могущей, на мой взгляд, способствовать своими полемическими и техническими поправками уяснению важных вопросов, поднятых Schick’ ом. Но у меня вышла и по содержанию, и по форме нечто для крупного шрифта. И краткость статьи мне кажется ее преимуществом с точки зрения формы. (...) Вместе, как видишь, je plaide ma cause в качестве автора хоровых трагедий, которые достигают в моей мысли, полного действия только окруженные музыкальною симфонией.» И В.И. настаивает 28. XII. 1904. — «...вопрос о Вагнере должен был бы разрабатываться в «Весах» постоянно, ибо он все еще вопрос открытый и имеет центральное значение во всем искусстве, не только в музыке.» Автор статьи о лейтмотивах Вагнера, проф. женевской консерватории по классам рояля и гармонии, директор филармонического оркестра при «Большом» театре Женевы, был известен под фамилией — Ostroga (Острога). Но фамилия такая была не именем его рода, а революционным псевдонимом его отца. Видный политический деятель, один из организаторов польского восстания 1863 г., Валериан Мрочковский (Mroczkowski) назвал себя — Острога (б.м. в ознаменование своего пребывания в острогах). Наименование такое перешло к его потомству. Высланный заграницу Валериан Мрочковский-Острога на всю жизнь стал эмигрантом. Женат он был на графине Зое Сумароковой. В Люцерне, в 1867 г., у них родился сын — Феликс. Отец Зои, адьютант Александра 11-ого, был композитором; от него, вероятно, внук и унаследовал музыкальное дарование. (Старик Сумароков был дедом Феликса Острога и прадедом другого Феликса — Юсупова, убийцы Распутина.)
В Шатлэне Феликс Валерианович Острога был у Ивановых частым гостем. Он давал уроки музыки Вере, Косте (детям Л.Д. от первого брака) и «маленькой» Лидии (дочке В.И. и Л.Д.). Но сближению Острога с семьею В.И. способствовала не только музыка: Лидия Димитриевна имела обыкновение принимать деятельное участие в детях из (по разному) несчастных семейств, с которыми ее сталкивала жизнь. Она давала детям образование, соответствующее их способностям, и, по возможности, заботилась об их дальнейших судьбах. Случалось, что девочек, ей особенно понравившихся характером ума и душевной нежностью, она для воспитания брала в свой дом. Выросши, они становились близкими друзьями и членами семьи. (В выборе своем Л.Д., кажется, ни разу не ошиблась). В 1904 г. на вилле Жава у Л.Д. жили три девушки. В одну из них, миловидную Ольгу Никитину, влюбился Острога. Она стала его женою. Брак оказался счастливым, и Феликс Валерианович сделался своим человеком в доме Ивановых. После их переезда в Россию переписка с Олечкой некоторое время продолжалась; связь была прервана войною и революцией.
Спустя некоторое время после переселения В.И. в Италию переписка с Ольгой Федоровной восстановилась. О.Ф. продолжала жить с мужем в Швейцарии; потом переехала во Францию где Ф. Острога умер в 1936 году. С Олечкой Лидия Вячеславовна переписывалась до начала Второй Мировой Войны. А по окончании войны, уже в пятидесятых годах, приехал в Рим французский дипломат (служивший при министерстве иностранных дел) — Юрий Феликсович Острога, сын Олечки. Он рассказывал про мать и сообщил, что она умерла в 1947 году. Что касается статьи о лейтмотивах Вагнера, то Брюсов ее не напечатал; но в№ 4 «Весов» 1905 г. появилось «Письмо из Женевы» («музыкальный сезон»), подписанное — F. M. Ostroga.