Над лунной негой волн, в ладье, под тайной маски,
Моя Печаль поет при плеске баркарол,
И лютни звон струит свой палевый Пактол
В опаловую даль, где, млея, тонут краски...
Моя Печаль молчит, бледна от негь и пляски;
Ей плещет буйный хор с ликующих гондол;
Жестокость в кудри ей, с извивом жадной ласки,
Вплетает алых роз стожалый ореол.
Но Жалость юная с подругой делит розы,
Багрит венец лилей и льет с улыбкой слезы...
А с брега, мертвый взор вперив на дальний челн,
Тень, погребальные влачащая одежды,
Белеет, — и на зов покинутой Надежды,
«Прости!» — звучит ответ над лунной дремой волн.